Подснежники.ru

«Я занимаюсь авторской песней, - говорил В. Высоцкий, - считаю, что это просто другой песенный жанр: это стихи, которые исполняются под гитару или под другой какой-нибудь инструмент. Просто стихи, положенные на ритмическую основу…»

«...Традиции авторской песни на Руси существовали давно. Первыми авторами-исполнителями своих песен были скоморохи. Их озорные песни были направлены против господствующей силы, и поэтому скоморохов просто уничтожили. От их инструментов и песен почти ничего не осталось, кроме упоминания в одной чудом сохранившейся былине. Мы знаем только бардов, менестрелей, вагантов, миннезингеров – традиции западные, - пишет профессор В. Берестов. - Одним из самых первых, кто начал восстанавливать авторскую песню в России, был А. Пушкин. В «Сценах из рыцарских времён» он вывел на сцену нового героя, которому подарил одно из любимейших своих стихотворений, «Жил на свете рыцарь бедный…», необыкновенно смелое, вызывающее, глубокое и удивительно певучее, - образец авторской песни.

Именно Пушкин заново открыл этот жанр, ощутил необходимость его для русской поэзии. Поэзия родилась вместе с песней, была при рождении песней, и развивалась под аккомпанемент струнных инструментов.

В авторской песне достигается самая высокая степень свободы – свобода в выражении своих взглядов, свобода в выборе сюжетов, политическая свобода. Всё это началось во времена Пушкина и Лермонтова, и Высоцкий прекрасно отдавал себе отчёт в том, что и кого он продолжает. Он принадлежит к числу тех поэтов, которые взялись возрождать поэзию золотого века, идущую от самых корней русской и мировой традиции».

В воспоминаниях близких и друзей Высоцкого имя Пушкина всплывает постоянно. Говорят о похожести их судеб. Это неудивительно, поскольку, как у больших художников, тут многое совпадает, и в этом, видимо, существует своя закономерность.

Детство обоих было опалено войной. Через Царское Село, где учился Пушкин, проходили русские войска сражаться с Наполеоном. Высоцкий мальчиком видел, как по улицам Москвы прогоняли колонну немецких пленных солдат. Царскосельский лицей сыграл в жизни Пушкина такую же большую роль, как в жизни Высоцкого Большой Каретный. Здесь прошли годы юности, родилась и окрепла та дружба, которая была пронесена через все последующие годы. «Мерседес», как у генсека страны, сродни пушкинскому фраку на царских балах. И памятник – на том же Страстном бульваре…

«Володя читал очень много и очень хорошо знал литературу, особенно классику, - вспоминает Г. Епифанцев. – О Пушкине мог говорить сутками! Мало кто об этом знает, но он великолепно знал Пушкина».

- «А как же его не любить? Можно быть вообще равнодушным к поэзии, в том числе и к Пушкину, но если поэзия волнует, то Пушкин – в первую очередь» (Из интервью Высоцкого газете «Литературная Россия»).

Творческий диалог с Пушкиным – одна из главных сквозных линий поэзии Высоцкого, начиная с раннего его творчества («Скоморохи на ярмарке», «Песня о Вещем Олеге» и «Лукоморья больше нет» 1967г.) до стихотворений «Монумент», «Французские бесы», «Купола», «Старый дом», «Кони привередливые» последних лет творчества.

Пушкинские строки, образы и мотивы вводятся в произведениях Высоцкого отнюдь не как подражание, они служат отправной точкой поэтической мысли, предметом глубоких размышлений. Мысли и чувства, волновавшие Пушкина – поэта Х1Х века, нашли своё творческое развитие и переосмысление в творчестве Высоцкого – поэта века ХХ-го.

Это можно проследить на многих примерах. И поскольку эта публикация не ставит перед собой цели осмыслить всё творчество Высоцкого и охватить все те темы, которые стали общими для обоих поэтов, остановимся только на некоторых из них.

Ни музы, ни труды, ни радости досуга,
Ничто не заменит единственного друга...
(А. Пушкин, «К Чаадаеву»).

«Володя мне говорил: «Я больше всего в жизни ценю дружбу. Больше семьи, жены, славы, денег, - больше жизни», - рассказывал В. Золотухин. Именно так и относился к дружбе Пушкин.

Друзья мои, прекрасен наш союз!
Он, как душа, неразделим и вечен
Неколебим, свободен и беспечен,
Срастался он под сенью дружных муз.
И счастие куда б ни повело.
Всё те же мы: нам целый мир чужбина;
Отечество нам Царское Село.
(А. Пушкин, «19 октября»).

Помнишь ли, товарищ, этот дом?
Нет, не забываешь ты о нём.
И я скажу, что тот полжизни потерял,
Кто в Большом Каретном не бывал.
Ещё бы! Ведь –

Где твои семнадцать лет? –
На Большом Каретном.
Где твои семнадцать бед? –
На Большом Каретном.
Где твой чёрный пистолет? –
На Большом Каретном.
Где тебя сегодня нет? –
На Большом Каретном

Переименован он теперь.
Стало всё по новой там, верь не верь.
И всё же, где б ты ни был и где ты не бредёшь,
Нет-нет, да по Каретному пройдёшь…
(В. Высоцкий, «Большой Каретный»).

Пушкин понимал дружбу, как студенческое братство в годы ученичества (вспомнить хотя бы стихотворения «Пирующие студенты» и «Элегия»), и тосковал по этому братству в зрелые годы.

Я дружбу знал – и жизни молодой
Ей отдал ветреные годы,
И верил ей за чашей круговой
В часы веселий и свободы…
(А. Пушкин, «В. Ф. Раевскому»).

В творчестве Высоцкого тема дружбы занимает особое место. Отталкиваясь от того же братства («Большой Каретный», «В этом доме большом…»), он идёт дальше и раскрывает её шире. Узы дружбы в его произведениях проверяются на прочность («Если друг оказался вдруг…», «Давно смолкли залпы орудий…»), он рассказывает, как проявляется дружба на войне («Их – восемь, нас – двое…», «О моём старшине»), передаёт горечь потери друга («Песня о погибшем друге», «Тот, который не стрелял», «Разведка боем»), тоску разлуки...

Если где-то в глухой, неспокойной ночи
Ты споткнулся и ходишь по краю, -
Не таись, не молчи, - до меня докричи,
Я твой голос услышу, узнаю…
(В. Высоцкий, «Если где-то в глухой…»).

Дружба – это высшая форма общения, позволяющая постигать истину в человеческих отношениях даже тогда, когда с другом разлучён или друг, - как говорил Высоцкий, - «больше не живёт». Друг – это ориентир и критерий отношений с людьми, даже если он далеко.

Печален я: со мною друга нет,
С кем долгую запил бы я разлуку,
Кому бы мог пожать от сердца руку
И пожелать весёлых много лет.
Я пью один…
(А. Пушкин, «19 октября»).

Эти строки трагически перекликаются с песней Высоцкого «Он не вернулся из боя». Однако произведение это выделяется как раз тем, что речь в нём идёт, - как отметил В. Новиков, - о неразделённой дружбе, о страдании от этой неразделённости.

Герой начинает понимать, что ему нужен как друг погибший товарищ только после того, как тот погиб. Они жили в одной землянке и, если и дружили, то герой не понимал этого, - а значит, от неразделённости дружбы страдал погибший.

Он молчал невпопад и не в такт подпевал,
Он всегда говорил про другое,
Он мне спать не давал, он с восходом вставал, -
А вчера не вернулся из боя.

Сосед раздражал его, но вот он не вернулся из боя, - и герой почувствовал себя бесконечно одиноким. Нужно уметь вовремя ценить дружбу и быть внимательным к людям.

Никто не рассказал о дружбе с такой любовью и романтичностью, как Пушкин. Никто не спел о ней с такой болью, как Высоцкий.

Вот и разошлись пути-дороги вдруг:
Один – на север, другой - на запад, -
Грустно мне, когда уходит друг
Внезапно, внезапно.
Ушёл, - невелика потеря
Для многих людей.
Не знаю, как другие, а я верю,
Верю в друзей

Высоцкий жаловался, что его упрекают в том, будто он не пишет песен о любви. Это не совсем верно. По сравнению с Пушкиным, чья поэзия чрезвычайно богата любовной лирикой, у Высоцкого на первый взгляд этой теме уделено мало внимания. Но это только на первый взгляд. «Лирика, - говорил он, - это всё то, что ты думаешь, это твои собственные мысли и твоё отношение. Я не знаю, почему меня упрекают в том, что я не пишу лирических песен. Вероятно, путают лирические песни с любовной лирикой… У меня есть песни о любви».

В своё время Пушкин определил любовь так, как может понимать и чувствовать её только поэт:

В глубоком знанье жизни нет –
Я проклял знаний ложный свет,
А слава… луч её случайный
Неуловим. Мирская честь
Бессмысленна, как сон… Но есть
Прямое благо: сочетанье
Двух душ…
(А. Пушкин, «Сцена из Фауста»).

В полном согласии с этим пониманием звучит тема любви в поэзии Высоцкого, и она требует отдельного, долгого разговора.

«Песни Высоцкого, - писал Р. Рождественский во вступительном слове к 1-му изданию сборника «Нерв», - это песни очень настоящих, сильных людей». И любовь у него – настоящая, любовь сильных духом людей. Любовь, почти всегда - разделённая.

Ах, разность в языках, -
Не положенье – крах!
Но выход мы вдвоём поищем – и обрящем…
(В. Высоцкий, «Люблю тебя сейчас…»).

Руки сцепились до миллиметра,
Всё - мы уходим к свету и ветру, -
Прямо сквозь тьму,
Где – одному
выхода нет!..
(В. Высоцкий, «Нить Ариадны»).

Это и есть то самое «сочетанье двух душ», о котором писал Пушкин, - и только вдвоём можно найти выход и из лабиринта, где царствует тьма, злоба и ненависть, и из заколдованного леса, где «лапы у елей дрожат на ветру» и «птицы щебечут тревожно», - где хорошо и уютно только одному. Для любви не существует ни преград, ни расстояний, - как в песне «Ноль семь», где, казалось бы, обычные слова в телефонной трубке: «Здравствуй, это я!» равноценны признанию в любви…

В произведениях Высоцкого не только люди умеют любить. Любят птицы («Баллада о двух погибших лебедях»), животные («Жираф, или Что случилось в Африке»), корабли («Жили-были на море…»), машины:

Что ж съезжаться – пустые мечты?
Или это есть кровная месть городам?..
Покатились колёса, мосты, -
И сердца… или что у них есть ещё там…
(В. Высоцкий, «Песня о двух красивых автомобилях»).

Вершина любовной лирики Высоцкого, безусловно - «Баллада о Любви». В высоком смысле слова она перекликается со строчками пушкинских стихотворений:

Певцы любви! вы ведали печали,
И ваши дни по терниям текли;
Вы свой конец с волненьем призывали.
(А. Пушкин, «Любовь одна - веселье жизни хладной…»)

О вы, хранимые судьбами
Для сладостных любви наград;
Любви бесценными слезами
Благословится ль ваш возврат!..
(А. Пушкин, «Наездники»).

Так писал Пушкин. Высоцкий, продолжая ту же тему, возвышает любовь до идеала. Он поёт не просто о любви чистой, в лучах и сиянии, он уверен в том, что такая любовь возможна, - отсюда и личное местоимение «я».

Но вспять безумцев не поворотить –
Они уже согласны заплатить
Любой ценой – и жизнью бы рискнули,
Чтобы не дать порвать, чтоб сохранить
Волшебную невидимую нить,
Которую меж ними протянули.

Я поля влюблённым постелю –
Пусть поют во сне и наяву!
Я дышу, и значит – я люблю!
Я люблю, и значит – я живу!

Но многих, захлебнувшихся любовью,
Не докричишься – сколько ни зови, -
Им счёт ведут молва и пустословье,
Но этот счёт замешан на крови.
А мы поставим свечи в изголовье
Погибших от невиданной любви…
(В. Высоцкий, «Баллада о Любви»).

И, если уж мы говорим о пушкинских традициях в творчестве Высоцкого, то никак нельзя обойти ещё одной темы, очень важной для обоих поэтов.

«…Вопрос хороший и очень интересный, - говорил Высоцкий в ответ на записку из зрительного зала, - моё отношение к России, Руси, её достоинствам и недостаткам. Это не вопрос, это – тема, над которой я вот уже двадцать лет работаю».

Тема России действительно проходит через всё его творчество. Это не только «Моя цыганская», «Старый дом», «Райские яблоки», «Я не люблю»… Эта тема гораздо шире, её можно проследить во всех его поэтических и прозаических произведениях и даже в работах в кино («Служили два товарища», «Арап Петра Великого» и др.). Понятия России, Руси, Родины, матери всегда здесь находятся в одном синонимическом ряду. Даже в сатирических песнях отношение автора к ним однозначно – это то святое, что даётся человеку один раз и на всю жизнь.

Пока свободою горим,
Пока сердца для чести живы,
Мой друг, отчизне посвятим
Души прекрасные порывы!
(А. Пушкин, «К Чаадаеву»).

«Долго Россия оставалась чуждой Европе, - писал Пушкин в своих записках. – Великая эпоха Возрождения не имела на неё никакого влияния, рыцарство не одушевило чистыми восторгами и благородное потрясение, произведённое крестовыми походами, не отозвалось на нравах. Но России определено было высокое предназначение…»

Я стою, как перед вечною загадкою,
Пред великою да сказочной страною –
Перед солоно- да горько-кисло-сладкою,
Голубою, родниковою, ржаною…

Душу, сбитую утратами да тратами,
Душу, стёртую перекатами, -
Если до крови лоскут истончал, -
Залатаю золотыми я заплатами –
Чтобы чаще Господь замечал!
(В. Высоцкий, «Купола»).

Песня эта интересна помимо того, что в ней много горькой иронии, и тем еще, что написана была Высоцким для фильма «Сказ про то, как царь Пётр арапа женил» по пушкинскому «Арапу Петра Великого», - и поётся как от имени героя, так и от имени автора. Пушкинский взгляд на Россию Петра 1 совпадает с взглядом Высоцкого не только на историческую Россию, но и на Россию вообще. Автор, как и его герой, не отделяет свою судьбу от судьбы страны: «Без России я ничто».

«Во всех своих песнях, - говорил он, - есть мой собственный взгляд на мир и на те проблемы, о которых я пишу». Высоцкий с полным правом русского поэта мог бы повторить слова, которые Пушкин произнёс в ответ на вопрос любопытствующего лицеиста:
- «По какому ведомству вы служите?»
- «Я числюсь по России».